Николай I о Пушкине и цензуре

[varjag_2007]

Из воспоминаний великой княжны Ольги Николаевны 1825-1846 :     

"...Папа был совершенно убит, и с ним вместе вся Россия: смерть Пушкина была всеобщим русским горем. Папа послал умирающему собственноручно написанные слова утешения и обещал ему защиту и заботу о его жене и детях. Он благословлял Папа и умер настоящим христианином на руках своей жены. Мама плакала, а дядя Карл был долгое время очень угнетен и жалок.

Жуковский и Плетнев, наши русские учителя, оба дружные с Пушкиным и члены литературного кружка "Арзамас", давно уже познакомили нас с сочинениями Пушкина. Мы заучивали его стихи из "Полтавы", "Бахчисарайского фонтана" и "Бориса Годунова", мы буквально глотали его последнее произведение "Капитанская дочка", которое печаталось в "Современнике". В память погибшего друга Плетнев взял его журнал и продолжал издавать с большим успехом.

Папа освободил Пушкина от всякого контроля цензуры. Он сам читал его рукописи. Ничто не должно было стеснять дух этого гения, в заблуждениях которого Папа никогда не находил ничего иного, кроме горения мятущейся души. Все архивы были для него открыты, он как раз собирался писать историю Петра Великого, когда смерть его похитила. Никто не походил на него. Лермонтов, Вяземский, Майков, Тютчев - все были таланты, но ни один из них не достиг высоты гения Пушкина. Некрасов был доступен широкой публике, но только в одном: он воспевал бедных и бедность. Алексей Толстой, мистик с изысканным языком, но несколько однообразный. Роман стал теперь выражением литературы; спешка современной жизни ограничивает поэтическое творчество, которому необходимо широкое дыхание.
....
...На свадьбу прибыл также дядя Вильгельм со своим адъютантом, графом Кёнигсмарком, очень приятным собеседником, необычно скромным для пруссака и безо всякого предубеждения против России. С дядей Вильгельмом я очень подружилась во время нашего пребывания в Эмсе. Он только что вступил в масоны и говорил с увлечением об этом гуманном содружестве. Орлов, Бенкендорф и Киселев не разделяли его восторгов. Папа также часто говорил об этом. Я еще прекрасно помню его слова: "Если их цель действительно благо Родины и ее людей, то они могли бы преследовать эту цель совершенно открыто. Я не люблю секретных союзов: они всегда начинают как будто бы невинно, преданные в мечтах идеальной цели, за которой вскоре следует желание осуществления и деятельности, и они по большей части оказываются политическими организациями тайного порядка. Я предпочитаю таким тайным союзам те союзы, которые выражают свои мысли и желания открыто". - "И все-таки вы допускаете цензуру в прессе?" - "Да, из необходимости, против моего убеждения". - "Против вашего убеждения?" - "Вы знаете, - возразил Папа, - по своему убеждению я республиканец. Монарх я только по призванию. Господь возложил на меня эту обязанность, и покуда я ее выполняю, я должен за нее нести ответственность". - "Вам надо завести орган, предназначенный для того, чтобы опровергать ту клевету, которая, несмотря на цензуру, постоянно подымает голову". - "Я никогда в жизни не унижусь до того, что начну спорить с журналистами".

Comments

[dr-van-mogg.livejournal.com]

Г. Попечителю С.-Петербургскаго
Учебнаго Округа.

Г. Генералъ-Адъютантъ Бенкендорфъ увѣдомилъ меня, что по Высочайшему Государя Императора повелѣнію объявилъ онъ извѣстному писателю Александру Сергѣевичу Пушкину дозволеніе Его Величества на напечатаніе исторической драмы его сочиненія: „Борисъ Годуновъ“ подъ собственною его отвѣтственностью. О сей Высочайшей волѣ имѣю честь сообщить къ свѣдѣнію Вашего Превосходительства по С.-Петербургскому Цензурному Комитету.

Министръ Народнаго Просвѣщенія Генералъ-отъ-Инфантеріи

К. Ливенъ.

[palych-1917.livejournal.com]

Бумажка.

[dr-van-mogg.livejournal.com]

Документ. Исторический.

[palych-1917.livejournal.com]

Из документа не следует, что "Папа освободил Пушкина от всякого контроля цензуры." Это я и хотел сказать.