И свет во тьме светит, и тьма не объяла его

06.02.39 Лекции и доклады отнимают у меня все больше и больше времени. На многие поступившие из разных частей страны просьбы я вынужден был ответить отказом, чтобы иметь возможность выполнять повседневную работу. Однако эти просьбы приносят мне чувство глубокого удовлетворения: они подтверждают, что моя борьба за души и взгляды членов партии в основном уже завершилась победой. Все хитроумные интриги "органа исполнительной власти" (1 - см.примечания в конце текста) и завистников не смогли этому воспрепятствовать. Они сознают это, и кое-кто уже вполне "лоялен" по отношению ко мне.

23 января доклад в военном министерстве в присутствии всех командиров дивизий; 04.02 выступал в Баден-Тельце перед командирами рот со всего рейха. Тема - "Мировоззрение. Борьба идей в современном мире". Излагал вполне доступным языком, но логически обоснованно. Слушатели сперва отнеслись к моим словам довольно сдержанно, но затем проявили интерес. Здесь также нужно постоянно работать. Вермахт должен также полностью проникнуться национал-социалистическим мировоззрением. Ответственный за проведение политических занятий генерал Рейнеке, кажется, искренне этому рад. Все остальное будет сделано в последующие годы: когда мы добьемся своего, офицеры отправятся в наши расположенные в замках партийные школы, а юные национал-социалисты будут служить рекрутами под их началом. Только тогда мы достигнем полного единства.

04.02 Урбан(2) снова беседовал с Ханке(3), который искренне стремится к сотрудничеству с нами. Он излил душу, подчеркнув, насколько ему приходится трудно, когда о докторе Геббельсе теперь пренебрежительно отзываются буквально все - от гауляйтера до прачки. По словам Ханке, он даже собирался уйти со своей должности. Фюрер был глубоко тронут его решением и сказал Ханке, что, заботясь о престиже государства, сохранил за доктором Геббельсом его пост, но отныне решил поддерживать с ним только официальные отношения. Однако он прекрасно понимает, что поддерживая Геббельса, он лишь дискредитирует себя...

Недавно меня посетил Гиммлер. Я пригласил его для серьезного разговора, поскольку он, насадив своих людей сверх всякой меры в различных министерствах, вторгся в сферу моих интересов. Сперва он раскрыл мне подоплеку дела фон Фрича и фон Бломберга и доказал свою полную непричастность к нему(4). Затем разговор зашел о докторе Геббельсе. Мы пришли к выводу, что в данный момент именно он наносит тягчайший моральный урон национал-социализму. Гиммлер рассказал также всю историю любовной связи Геббельса с чешской актрисой Бааровой и привел слова фюрера, который прямо заявил: "Вы же знаете, что как человек доктор Геббельс мне совершенно чужд, но я воздерживаюсь от его оценки". В настоящее время он самый ненавистный человек в Германии. Раньше мы обрушивали потоки брани на занимавших посты генеральных директоров евреев за то, что они заставляли оказавшихся у них в подчинении женщин сожительствовать с ними. Нынче этим вовсю занимается доктор Геббельс... Гиммлер: "Таких случаев дюжины. Женщины сейчас вовсю рассказывают об этом госпоже Геббельс или дают показания в гестапо. Несколько протоколов я передал фюреру".

Я: "Толку не будет, фюрер вновь из соображений государственного престижа не предпримет никаких мер".

Гиммлер: "Госпожа Геббельс согласилась подождать только три месяца, это ее последняя попытка. Вряд ли она примирится с ним..."

Я: "Но ведь Геббельс пишет книгу о фюрере: он едва ли не ежедневно сидел за его спиной и записывал его высказывания".

Гиммлер: "Не думаю, что фюрер позволит ему опубликовать их".

Я: "А возьмите всю эту историю с еврейским погромом(5). Он же нанес государству колоссальный ущерб. Распоряжение фюрера носило достаточно общий характер, но Геббельс приказал провести акцию именно от его имени. Контрприказ Геринга поступил слишком поздно. В результате общий урон народному достоянию составил 100 миллионов".

Мы пришли к единому мнению в оценке как ситуации, так и личности. Доктор Геббельс не пользуется никаким авторитетом в партии и вызывает лишь всеобщее презрение. Еще 12 лет тому назад я разглядел его истинную натуру, и теперешнее его поведение подтверждает мои выводы. Ни с кем из сотрудников его не связывают товарищеские отношения, они сплошь или его ставленники, или люди, которых от ухода с занимаемой должности удерживает только чувство долга.

Во время беседы Геринг становился все более и более задумчивым и наконец обрушился с резкими нападками на фон Риббентропа. Он слишком легко сделал карьеру, и теперь если даже он и высказывает верное суждение, то им движут своекорыстные мотивы. Я согласился: например, ненависть фон Риббентропа к Англии полностью отвечает интересам государства. В остальном же я убежден, что в Англии он вел себя так же глупо и держал себя так же надменно, как здесь, и потому вызвал там к себе антипатию. Теперь больше никто не пригласит в Лондон Риббентропа и его сотрудников.

Геринг: "Одним словом, у фон Риббентропа слишком большое самомнение, или он попросту глуп?"

Я: "Просто высокомерный дурак".

Геринг: "Я узнал недавно. Оказывается, он сумел уговорить свою родственницу усыновить его, чтобы получить право на приставку "фон". Оговоренную сумму он, однако, не заплатил, и его заставили выплатить деньги через суд. Рассказами о своих "обширных связях" он нам морочил голову. Когда мы повнимательнее пригляделись к этим французским графам и английским дворянам, то выяснилось, что все они - сплошь владельцы заводов по производству шампанского, виски и коньяка". (Риббентроп раньше занимался продажей шампанского и виски.)

Я: "В "период борьбы"(7) люди откровенно издевались над ним..."

Геринг: "А сейчас этот дурак полагает, что обязан везде и всюду изображать из себя "железного канцлера"(8) ... В конце концов, он сам себя погубит, но перед этим столько бед натворит. Доктор Геббельс лишает нас доверия внутри страны, а фон Риббентроп за ее пределами - это гораздо опаснее".

22.08 Вчера около двенадцати поступило сообщение о предстоящем подписании пакта о ненападении между Германией и Советской Россией. Несмотря на всю свою нелюбовь к дневникам, я все же хочу записать свои первые впечатления.

Прежде всего: признать улучшение нашего внешнеполитического положения, исчезновение угрозы со стороны русского воздушного флота в случае конфликта между Германией и Польшей, снятие проблемы блокады Балтийского моря, поставки сырья и т.д.

Но если учитывать нашу двадцатилетнюю борьбу, наши партийные съезды, наконец, Испанию, то поездка нашего министра в Москву морально унижает нас. Просьбы англичан и французов(9) не столь ужасны, поскольку они никогда не идентифицировали советское правительство с III Интернационалом, который мы на протяжении 20 лет представляли как дело рук еврейских преступников. Года четыре тому назад фюрер в моем присутствии заявил одному иностранцу (Гоге?)(10): "Он никак не может пойти на сотрудничество с Москвой, ибо не вправе запрещать немецкому народу заниматься воровством и одновременно заводить дружбу с ворами". Риббентроп едва ли почувствует что-либо, ведь его политические взгляды сводятся к давней ненависти к Англии.

Ввиду нараставшей угрозы окружения в народе возобладало первое чувство. Это здоровое чувство всеобщего самоутверждения "старые бойцы",(11) подобно мне, отнюдь не разделяли.

По слухам, Советы уже предложили прислать свою делегацию на партийный съезд в Нюрнберге.

...После получения инструкции из Министерства иностранных дел наша пресса повела себя крайне недостойно. Ей следовало бы мотивировать внезапное налаживание мирных отношений между двумя государствами выгодами от экономического сотрудничества - она же воспевает исконную дружбу между немецким и русским народами. Как будто наша борьба с Москвой была всего лишь недоразумением и большевики со всеми советскими евреями во главе - подлинно русские люди! Такое пресмыкательство более чем неприятно.

В Москве распространен несколько иной текст сообщения: переговоры, дескать, продлятся несколько дней. Немецкое информационное бюро: Риббентроп отправляется в Москву для заключения пакта. Лондонское радио тут же попыталось этим воспользоваться и поспешило добавить: германо-российский пакт отнюдь не препятствует союзу между Москвой, Парижем и Лондоном. Что ж, остается лишь надеяться, что долгие переговоры не превратят фон Риббентропа в человека, который, сам того не ведая, отстаивает интересы Британии.

В остальном же остается только ждать дальнейшего развития событий.

25.08 Надежды Англии на затягивание переговоров, к счастью, не оправдались: договор с Москвой был сразу же подписан. Последствия этого решения предсказать невозможно. Вспомним историю: подобно тому, как Спарта и Афины попеременно звали на помощь персов, Англия и Германия теперь обращаются за этим же к Советам. Несомненно, именно англичане первыми предприняли попытку натравить на нас Советы; в создавшейся ситуации фюреру не оставалось ничего другого, кроме как сорвать их планы внезапным изменением политического курса. Как я только что узнал, это произошло так: фюрер направил Сталину послание с соответствующим предложением и получил весьма любезный ответ...

И вот теперь горькое разочарование прямо накануне разрешения польской проблемы: Муссолини послал фюреру две телеграммы с просьбами воздержаться от каких-либо акций и выразил готовность взять на себя миссию посредника... Какие можно сделать выводы? Может быть, Риббентроп снова передал неверную информацию? Сразу же после встречи в Зальцбурге он приказал опубликовать коммюнике, даже не дав его прочитать Чиано(12). После приема у фюрера ситуация прояснилась, о чем Чиано, разумеется, тут же поставил в известность дуче. Последовала бурная реакция. Аттолико(13) вызвали в Рим. В результате всю вину возложили на Германское информационное бюро и тем самым кое-как исправили положение.

Назначенное на 5 часов утра заседание рейхстага было отменено. Все приготовления к операции оказались совершенно напрасными.(14)

24.09 Прошло почти четыре недели после начала войны. Полтора месяца мучили боли в лодыжке, но я все равно собрался с силами и первого сентября кое-как доковылял до рейхстага, где должен был выступить фюрер. Затем я довольно долго не выходил из дома. Таким образом, я остался в стороне от событий, но в любом случае я не стал бы их непосредственным участником, поскольку теперь в отличие от "периода борьбы" в окружении фюрера тон задают совсем другие люди. Тем не менее меня регулярно информировали обо всем, я провел много бесед и имел возможность поразмыслить над своими и чужими суждениями... Разумеется, я не могу дать однозначный ответ на следующие вопросы: правда ли, что в верхах втайне полагают, будто Англия не вступит в войну; насколько велики на этот случай запасы сырья; подкреплены ли надежды на помощь со стороны Москвы и Токио соответствующими документами и т.д. И если да, то за оценку этих документов несут ответственность наряду с фюрером Геринг и - самый анекдотичный случай в мировой истории - такое ничтожество, как Риббентроп. Со всеми вытекающими из системы авторитарной власти последствиями.

Прибыв 1 сентября в рейхстаг, я встретил в вестибюле Геринга, который ожидал там фюрера. Мы отошли в сторону. Он немедленно спросил: "Вы знаете, что Муссолини отказался участвовать?"

Я: "Мне известно о его посланиях".

Геринг: "Сегодня утром он еще раз подтвердил свое намерение".

Я: "...У меня ощущение, что Англию умышленно недооценивали; в последние годы с ней обращались вовсе не так, как подобает обращаться с мировой державой".

Геринг: "Сегодня ночью я, как лев, боролся за то, чтобы окончательное решение было принято на сутки позже. Тогда "16 пунктов"(15) могли дать хоть какой-нибудь результат. Риббентроп видел, что фюрер весьма решительно разговаривал с Гендерсоном и, как человек недалекий, счел нужным произвести на него еще более сильное впечатление. Гендерсон жаловался, что Риббентроп слишком быстро зачитал ему "16 пунктов". И тогда я сделал то, что не имел права делать: я еще раз медленно прочел ему их по телефону. В противном случае нас обвинили бы в проведении отвлекающего маневра".

В этот момент фюрер вошел в здание, и Геринг должен был его сопровождать. Началось заседание рейхстага.

Вечером я был в рейхсканцелярии: поступили первые сообщения о потерях во время боев на Вестерпляте(16). Там оказалось множество бункеров, из которых стреляли в спину нашим атакующим солдатам.

Рассказы о поездке в Москву и впечатлениях от этого, так хорошо знакомого мне когда-то, города. За столом я сидел справа от фюрера: по его словам, Гендерсон откровенно блефовал, вот только непонятно, кого он хотел обмануть - нас или своих соотечественников.

Риббентроп сообщил, что оба посла попросили принять их в полдесятого. Позднее мы рассматривали карту. Я сказал фюреру: "В передачах английского радио постоянно говорится о долгой войне".

Фюрер: "Ну, если им так хочется! Англия знает, что на протяжении всей границы с Францией я установил тяжелые орудия на прочных бетонных подставках; если французы начнут обстреливать наши города, мы дадим им достойный отпор".

29.09 Сегодня фюрер вызвал меня в рейхсканцелярию для обсуждения предложения де Роопа(19). Сперва он в течение часа описывал польский поход. Нынешнюю армию даже сравнить нельзя с той, что сражалась в 1914 году. Совершенно иные отношения между командованием и войсками: генералы не только едят вместе с рядовыми из одного котла, но и сражаются на передовых позициях. Когда он смотрел на марширующие мимо него по берегу Сана батальоны, то понял: таких людей больше не будет. Поляки: сверху тонкий германский слой, внизу совершенно ужасный материал. А вообще ничего более страшного, чем евреи, нельзя себе представить. Улицы городов сплошь покрыты грязью. За эти недели он многое понял. Прежде всего: если поляки еще несколько десятилетий господствовали бы над исконно немецкими имперскими провинциями, там все бы сгнило и пришло в упадок; здесь можно править только твердой, уверенной рукой. Он намерен разделить завоеванную территорию на три части: 1. Полоса между Вислой и Бугом, куда из рейха будут переселены все евреи и все сколько-нибудь подозрительные элементы. На берегу Вислы встанет неприступный Восточный вал. 2. На старой границе широкий пояс германизации и колонизации. Здесь всему народу предстоит выполнить великую задачу - создание житницы для Германии, усиление крестьянства, переселение сюда со всего мира добропорядочных немцев. 3. Между ними - польское "государство". Будущее покажет, можно ли выдвинуть вперед образующие пояс поселения.

Отношения с Москвой - он очень много размышлял на эту тему. Он не смог бы предотвратить целый ряд насильственных действий (захват эстонских портов), если бы Сталин договорился с Англией. Он выбрал меньшее зло и тем самым добился колоссального стратегического преимущества. Теперь о русских военачальниках. Присланный к нему генерал у нас бы командовал батареей. Сталин истребил весь высший командный состав, ведь он очень опасался войны. И в случае поражения, и в случае победы собственная армия внушала ему страх. Тем не менее: пехота в массе своей еще может представлять опасность, на море же русских можно не бояться.

Что же касается предложений Роопа: он гарантирует ему беспрепятственный въезд и обязательно примет его! Пусть только он запросит у своего правительства разрешения на поездку.

В остальном же фюрер намерен выступить с инициативой проведения мирной конференции с очень широким кругом участников; кроме того, необходимо заключить перемирие, провести демобилизацию и решить все проблемы разумно и справедливо.

Не исключает ли он возможности наступления на Западном фронте? - Разумеется, так как линия Мажино не представляет собой никакой опасности. Если англичане не захотят мира, он использует все средства для нападения и уничтожения их. - Потери в войне с Польшей - государством с населением в 34 миллиона - должны были составить 100 - 200 тысяч человек убитыми. Мы же потеряли 8000 убитыми и 30 - 35 тысяч ранеными. Это говорит о том, что удар был нанесен своевременно. Через 5 лет реорганизованная польская армия обладала бы гораздо лучшей боевой подготовкой, и оккупировать эту страну было бы уже не так легко.

Затем фюрер подробно остановился на отдельных боевых эпизодах и, наконец, разрешил мне удалиться.

Я сразу же приказал отправить Роопу в Монтре открытку и послал туда Хардера(20), чтобы он доставил барона в Берлин.

Вскоре станет ясно, удастся ли ему поднять своих людей в британском министерстве авиации против Черчилля.

01.11 Только что у меня состоялась долгая беседа с фюрером. Я сообщил ему, что визит Роопа в Берлин не будет сейчас иметь никакого смысла и чтобы в случае изменения ситуации он написал мне: "Здесь все кругом вплоть до самого побережья покрыто снегом. Я надеюсь, что вскоре погода улучшится". Фюрер неоднократно подчеркивал, что "всегда стремился к достижению взаимопонимания между Германией и Англией, без которого у обеих стран нет будущего. Однако англичане после 30-летней войны привыкли смотреть на немцев свысока и использовать их в собственных корыстных интересах. Мы сделали буквально все, но, увы, в Англии правит возглавляемое евреями меньшинство. Чемберлен(21) - безвольный старик, и, вероятно, англичане образумятся лишь после сокрушительнейшего поражения. Он не понимает, что им, собственно говоря, нужно. Даже если Англия одержит победу, в выигрыше так или иначе окажутся Соединенные Штаты, Япония и Россия... Он даже полагает, что многие американцы при всей их симпатии к англичанам радостно потирают руки при сообщениях об их нынешних потерях". - Я: "Истинно так, США хотят стать их преемниками и установить господство над всей Южной Америкой. В остальном же, на мой взгляд, в официальных выступлениях следовало бы учитывать психологический фактор: нельзя уверять, что было сделано все для достижения желанной дружбы с англичанами, а затем выставлять их убийцами, лицемерами и губителями народов. Следует всячески подчеркивать, что есть две Англии, и если одна представляет собой весьма значительный феномен, способствующий развитию культуры и сохранению безопасности на Европейском континенте, то другой управляют не знающие ни стыда, ни совести евреи. И не наша вина в том, что вторая одержала победу над первой". - Фюрер: "Здесь вы совершенно правы".

Далее я обсудил с фюрером ситуацию в Афганистане. Аманулла(22) прислал ко мне своего немецкого друга: он собирается устроить в Кабуле переворот, а затем с помощью русских вторгнуться в северо-западную часть Индии. Я также сообщил, что, по моим сведениям, аналогичную операцию разрабатывает также Канарис. Фюрер: "Очень хорошо, обсудите с ним эту проблему". - Я: "Не мне судить о том, насколько успешной может оказаться такая операция. Мы подготовили для Афганистана руководителей полиции и множество специалистов по строительству дорог, а также вооружили целую дивизию. Поэтому я приглашу адмирала Канариса к себе".

27.01.40 Сегодня во время обеда фюрер пребывал в очень хорошем настроении. Он был весьма удовлетворен высказываниями лорда Ллойда о том, что Британия использовала Польшу лишь как предлог для достижения своих целей путем войны. По мнению фюрера, вообще высказывания многих их сбитых с толку государственных деятелей свидетельствуют о том, что дела у англичан обстоят крайне плохо. Импорт продовольствия снизился на 60%, и они сейчас пытаются уменьшить эти потери хотя бы до 40%.

Гесс рассказал фюреру о капитане одного немецкого торгового судна, который с перерывом в несколько лет второй раз побывал в Одессе. В отличие от прежних времен он не увидел в государственных учреждениях ни одного еврея. Все тут же принялись рассуждать о том, действительно ли в России произошли подлинные перемены. Я заявил, что если это так, то нужно ожидать жесточайшего еврейского погрома. Фюрер сказал: "Возможно, тогда перепуганная Европа будет умолять его добиться гуманного отношения к евреям на восточных землях..." Все засмеялись. Фюрер: "А Розенбергу придется стать секретарем созванного мной конгресса в поддержку гуманного обращения с евреями". Далее мы узнали, что в России на экраны вышел фильм, совершенно по-иному трактующий польско-российские отношения. Я: "Я также слышал, что в нем разоблачены подлинные замыслы Ватикана". - Фюрер: "А нельзя ли как-нибудь показать этот фильм у нас?" - Я (озабоченно): "Если там действительно речь идет о Ватикане, то нет". Снова смех и шутки. Борман с хохотом толкнул меня в бок локтем: "Такое можно увидеть пока только в России - к сожалению".

Примечания:

1. Имеется в виду возглавляемое Геббельсом министерство пропаганды.
2. Заместитель Розенберга по "контролю за идейным воспитанием членов НСДАП".
3. Заместитель министра пропаганды, затем гауляйтер Нижней Силезии.
4. Главнокомандующий сухопутными силами Фрич и военный министр Бломберг были уволены в феврале 1938 г. со своих постов по ложному обвинению в "осквернении чести офицерского корпуса" (Фрича обвинили в гомосексуальных наклонностях, Бломберга - в женитьбе на бывшей проститутке). Поскольку материалы для их компрометации были добыты подчиненными Гиммлера, его попытки оправдать себя явно несостоятельны.
5. Имеется в виду прокатившаяся по Германии 9 - 10 ноября 1938 г. волна еврейских погромов.
6. Организация Украинских Националистов.
7. Так на нацистском жаргоне назывался период, предшествовавший их приходу к власти в январе 1933 г.
8. Имеется в виду Бисмарк.
9. В августе 1939 г. в Москве проходили переговоры между представителями Англии, Франции и Советского Союза о заключении военного соглашения.
10. Гога Оактавиан - румынский государственный деятель.
11. Так назывались члены НСДАП, вступившие в партию до 1933 г.
12. Министр иностранных дел Италии.
13. Итальянский посол в Берлине.
14. 25 августа Гитлер отменил запланированное на следующий день нападение на Польшу.
15. В ночь с 30 на 31 августа Риббентроп устно передал английскому послу Гендерсону германские претензии к Польше, которые сводились к 16 пунктам. Их запись он благоразумно отказался вручить.
16. Полуостров на подступах к Данцигу (Гданьску).
17. Министр сельского хозяйства и руководитель "имперского крестьянского сословия".
18. Через год Гитлер предпринял неудачную попытку претворить в жизнь эту политическую концепцию во время переговоров с Молотовым в Берлине.
19. Неофициальный представитель Розенберга в Лондоне.
20. Руководитель заменившего профсоюзы Германии "Германского Трудового Фронта".
21. Премьер-министр Англии в 1937-1940 гг.
22. Бывший король Афганистана, свергнутый с престола в 1929 г.