И свет во тьме светит, и тьма не объяла его

Это была не последняя война. И не война, которая покончит с войнами
вообще. Ее звали Войной за Американскую Мечту. На эту идею как-то
наткнулся сам генерал Карпентер и с тех пор только о ней и трубил.
Генералы делятся на вояк (такие нужны в армии), политиков (они
правят) и специалистов по общественному мнению (без них нельзя вести
войну). Генерал Карпентер был гениальным руководителем общественного
мнения. Сама Прямота и само Простодушие, он руководствовался идеалами
столь же высокими и общепонятными, как девиз на монете. Именно он
представлялся Америке армией и правительством, щитом и мечом нации. Его
идеалом была Американская Мечта.
- Мы сражаемся не ради денег, не ради могущества, не ради господства
над миром, - заявил генерал Карпентер на обеде в Объединении Печати.
- Мы сражаемся лишь ради воплощения Американской Мечты, -
провозгласил он на заседании конгресса 162-го созыва.
- Мы стремимся не к агрессии и не к порабощению народов, - изрек он
на ежегодном обеде в честь выпускников военной академии.
- Мы сражаемся за дух цивилизации, - сообщил он сан-францисскому
Клубу Пионеров.
- Мы воюем за идеалы цивилизации, за культуру, за поэзию, за
Непреходящие Ценности, - сказал он на празднике чикагских
биржевиков-хлеботорговцев. - Мы сражаемся не за себя, а за наши мечты, за
Лучшее в Жизни, что не должно исчезнуть с лица земли.

[...]

- Но вы же только что сказали, что их истории несостоятельны. Что они
полны анахронизмов.
- Потому что они отправляются в придуманное ими время. Натан Райли
имеет свое собственное представление о том, как выглядела Америка начала
двадцатого века. Эта картина ошибочна и полна анахронизмов, потому что он
не ученый. Но для него она реальна. Он может жить там. Точно так же и с
остальными.
Карпентер выпучил глаза.
- Эту концепцию почти невозможно осознать. Эти люди открыли, как
превращать мечту в реальность. Они знают, как проникнуть в мир
воплотившейся мечты. Они могут жить там. Господи, вот она ваша
Американская Мечта, Карпентер. Это чудо, бессмертие, почти божественный
акт творения... Этим непременно нужно овладеть. Это необходимо изучить. Об
этом надо сказать всему миру.
- И вы можете это сделать, Скрим?
- Нет, не могу. Я историк. Я не творческая натура. И мне это не под
силу. Вам нужен поэт... От воплощения мечты на бумаге или холсте, должно
быть, не так уж трудно шагнуть к воплощению в действительность.
- Поэт?! Вы это серьезно?
- Конечно, серьезно. А вы знаете, что такое поэт? Вы пять лет
вдалбливали нам, что эта война ведется ради спасения поэтов.
- Перестаньте паясничать, Скрим. Я...
- Пошлите в палату-Т поэта. Он изучит, как они это делают. Только
поэту это под силу. Поэт уже наполовину живет в мечте. А уж от него
научатся и ваши психологи и анатомы. Они смогут научить нас. Поэт -
необходимое звено между больными и вашими специалистами.
- Мне кажется, вы правы, Скрим.
- Тогда не теряйте времени, Карпентер. Пациенты из палаты-Т все реже
и реже возвращаются в этот мир. Мы должны овладеть секретом, пока они не
исчезли навсегда. Пошлите в палату-Т поэта.
Карпентер щелкнул переключателем.
- Найдите мне поэта.
И он все сидел и ждал, ждал, ждал... А Америка лихорадочно перебирала
свои двести девяносто миллионов закаленных и отточенных инструментов, эти
орудия для защиты Американской Мечты о красоте, поэзии и Истинных
Ценностях в Жизни. Сидел и ждал, пока среди них найдут поэта. Ждал, не
понимая, почему так затянулось ожидание, не понимая, почему Брэдли Скрим
покатывается от хохота над этим последним, воистину роковым исчезновением.

                                                               Альфред Бестер. Феномен исчезновения

Безуглые, назвавшие себя природными киевлянами, между собой говорили все на том же округлом, нежащем слух украинском языке. Дан таким не владел, — то, что считалось украиноязычием в его Киеве, внушало стыд самому Барабину, — зато унаследовал от отца с матерью хорошую русскую речь. Из вежливости артисты также перешли на русский, почти безупречный; лишь Иван смягчал "г" и в конце слов вместо "в" произносил "у"...

Итак, военные действия на далеком Печерске более не смущали Дана; почти опьянев от позабытого вкуса крепкого, сладкого чая, от искренне-ласкового обращения хозяев, он пустился в рассказы о своем безрадостном житье-бытье, где одна была отрада, один свет в окошке — Книга Книг, над которой корпел бывший учитель одиннадцать лет. Мелко исписанная с обеих сторон пачка листов, уже изрядно обтрепанная, была, по просьбе Безуглых, извлечена из вещмешка и местами зачитана с комментариями.

— ..."В начале было слово", сказано в Библии; и, понимаете, я пришел к выводу, что слово это было славянским! Во Франции нашли один рельеф, еще каменного века, на нем женщина, явно беременная, держит справа от себя рог. Ну, разве непонятно, что здесь записаны слова рог и жена, то-есть ро-жена, роженица?! Это древнейшее, так называемое пиктографическое письмо, оно было во всех странах... А мифы? У многих, например, античных богов — греческих, римских — славянские имена. Вот, скажем, Эриннии, богини мести; разве вы не чувствуете здесь корень ярый, яриться? Гера — это просто гора, что-то величественное, — мать богов!.. Зевс, или Зевес — се вес, "это вес", то-есть огромность, важность. Царь Вселенной!..

— Занятно, — за всегдашним ровным хохотком пряча отношение к мыслям Дана, сказал Безуглый. — Ну, а, скажем, Венера? Ее имя ты как понимаешь?..

— Венера — женская форма слова "венец", Венчанная... Любовь — венец жизни, разве не так?

— Я что-то такое и у нас слышал или читал, — серьезно сказал Толик, из-под девичьих ресниц переводя взгляд с отца на гостя. — Только не про богов, а про названия географические. Ну, что они тоже на всей Земле русские, славянские...

— Да-да, конечно! — радостно подхватил Дан. — Вот, смотрите, у меня тут по алфавиту: Ангола — она голая, голая земля, жаркая, сухая; Азоры, Азорские острова — аз зор, "я зрю", "я вижу", — так мог сказать мореплаватель, увидев на горизонте землю; Бразилия — значит, брези илие, илистые берега реки Амазонки; Валенсия в Испании — валы несе, то-есть, окружена валами; Ватикан — в ти кани, "в те концы"; сравните — "все дороги ведут в Рим"; Ливан — лие вани, точнее, вони, благовония изливает; Марсель — мар сель, морское село, селение моряков... Сахара — сухая... *

 

( Read more... )